Финляндизация

В политической науке есть термин «финляндизация»: когда малая страна, формально сохраняя побрякушки суверенитета, полностью подчиняется большому соседу.

Советскую власть у нас тут поругивают, но кое в чём та была ужасающе эффективна. После Второй мировой Финляндия по сути превратилась в «шестнадцатую республику» СССР.

Антикоммунистические произведения наподобие «Архипелага ГУЛАГ» в стране Суоми были де-факто запрещены; назначения ключевых министров согласовывались с Москвой (быть заподозренным в антисоветских взглядах — для финна означало поставить крест на госслужбе; прямо маккартизм наоборот). Экономика процветала: с Востока по бросовым ценам приходили нефть и лес, из них делали конечный продукт, перепродавая на Запад и обратно на Восток (все совпадения с современностью случайны).

Кульминацией идеи «страны-моста» стали Минские Хельсинские соглашения-1975, когда СССР, как ему казалось, переиграл атлантических партнёров, добившись «признания своих интересов» (все совпадения с современностью случайны).

Кто-то там ругает восточноевропейских лидеров за тиранию? Президент Финляндии тех лет, Урхо Кекконен, правил четверть века (1956-81) и трижды распускал парламент (все совпадения с современностью случайны).

Разумеется, «шестнадцатая республика» под уверения в дружбе с Москвой занималась и другими делами. Полуоппозиционная и антикоммунистическая партия финских социал-демократов финансировалась из чёрных фондов ЦРУ; велось тайное сотрудничество с НАТО — например, с помощью финнов прощупавалась советская система ПВО (все совпадения с современностью случайны).

В таких схемах главное, чтобы все остались довольны. Поправка Джексона-Вэника о «запрете высокотехнологичного экспорта в тоталитарные страны» не распространялись на Финляндию — через это окно в СССР поставлялись товары двойного назначения и микроэлектроника, а в обратном направлении потихоньку выводились капиталы (все совпадения с современностью случайны).

Лондонские экономисты лишь чесали козлиные бороды: в чём же причина финляндского экономического чуда? Наверное, в фантастическом трудолюбии финского народа — в отличие от.

Чудо внезапно закончилось в 1991 году — с развалом СССР «финский мост» стал не нужен, в стране началась великая депрессия, компенсировать которую помогло лишь экстренное вхождение в Евросоюз (оцените темпы: заявка подана в марте-92, вступление — в январе-1995; а Турцию, например, так и маринуют в прихожей с 1987).

Правда, тогда западный лево-глобалистский проект был на подъёме; сейчас никому поднимать уровень жизни и «спасать восточную витрину Европы» не будут (ну что вы, я никого не имею в виду — просто мысли вслух).

Теперь — современность.

Ты можешь думать, что всех переиграл. Что твоё благосостояние будет длиться вечно. Что у тебя есть убойный компромат на мировых лидеров и ты можешь вертеть ими, как хочешь.

А потом выяснится, что на самом деле у тебя нет ничего. Что фрагментализация мира на изолированные макрорегионы (спасибо, ковид) продолжается — и в этой конфигурации не нужны никакие «страны-мосты», и что больше не нужна даже контрабанда, которой, как ты думал, ты всех купил: когда экономика встала, то люди не едят устрицы из Минского моря.

Время, когда можно было торговаться о своих активах, прошло. Настаёт время, когда можно обсуждать, на какой даче ты будешь проводить пенсию.

Непотопляемый Урхо Кекконен не застал краха своей мини-империи: страдая от болезни мозга, ровесник века ушёл с поста в 1981 году. В виде исключения ему было позволено остаться в президентской резиденции Тамминиеми, где он и прожил отведённый ему остаток дней — в почестях и почёте.